H.G. Wells «The Star» (17/17)

Герберт Джордж Уэллс  «Звезда»

But the star had passed (но звезда уже прошла /мимо/), and men, hunger-driven and gathering courage only slowly (и люди, ведомые голодом и постепенно: «только медленно» набиравшиеся мужества), might creep back to their ruined cities, buried granaries, and sodden fields (могли медленно возвращаться: «ползти» обратно в разрушенные города, к сожженным амбарам и промокшим полям; sodden — промокший, влажный). Such few ships as had escaped the storms of that time (те немногие корабли, которые спаслись от штормов того времени) came stunned and shattered and sounding their way cautiously through the new marks and shoals of once familiar ports (пришли поврежденные и побитые, осторожно замеряя глубину лотом на своем пути через новые ориентиры и отмели некогда знакомых портов; to stun — оглушать ударом; оглушать, ошеломлять). And as the storms subsided men perceived that everywhere the days were hotter than of yore (и когда штормы утихли, люди ощутили, что везде дни жарче, чем в былые дни; yore — былое; to perceive — воспринимать, понимать, осознавать; постигать; ощущать; различать, чувствовать), and the sun larger, and the moon, shrunk to a third of its former size, took now fourscore days between its new and new (/что/ солнце больше, а луне, съежившейся до трети ее бывшего размера, требовалось теперь восемьдесят дней от одной до другой фазы: «между ее новой и новой»; to shrink — уменьшаться, сокращаться; сжиматься, съеживаться; fourscore — восемьдесят; score — двадцать).

But the star had passed, and men, hunger-driven and gathering courage only slowly, might creep back to their ruined cities, buried granaries, and sodden fields. Such few ships as had escaped the storms of that time came stunned and shattered and sounding their way cautiously through the new marks and shoals of once familiar ports. And as the storms subsided men perceived that everywhere the days were hotter than of yore, and the sun larger, and the moon, shrunk to a third of its former size, took now fourscore days between its new and new.

But of the new brotherhood that grew presently among men (но о новых братских отношениях, которые возникли через некоторое время среди людей), of the saving of laws and books and machines (о спасении законов, книг и машин), of the strange change that had come over Iceland and Greenland and the shores of Baffin’s Bay (о необычной перемене, которая произошла с Исландией, и Гренландией, и берегами Баффинова залива), so that the sailors coming there presently found them green and gracious (так что моряки, пришедшие туда некоторое время спустя, нашли их зелеными и благодатными), and could scarce believe their eyes (и едва могли поверить собственным глазам), this story does not tell (эта история не рассказывает). Nor of the movement of mankind now that the earth was hotter, northward and southward towards the poles of the earth (/не рассказывает она/ и о переселении: «перемещении» человечества сейчас, когда земля стала жарче, на север и юг к полюсам земли). It concerns itself only with the coming and the passing of the Star (она повествует лишь о появлении и прохождении Звезды; to concern oneself with smth. — интересоваться чем-л., заниматься чем-л.).

But of the new brotherhood that grew presently among men, of the saving of laws and books and machines, of the strange change that had come over Iceland and Greenland and the shores of Baffin’s Bay, so that the sailors coming there presently found them green and gracious, and could scarce believe their eyes, this story does not tell. Nor of the movement of mankind now that the earth was hotter, northward and southward towards the poles of the earth. It concerns itself only with the coming and the passing of the Star.

The Martian astronomers (марсианские астрономы) — for there are astronomers on Mars (ибо на Марсе есть астрономы), although they are very different beings from men (хотя они очень отличаются от людей) — were naturally profoundly interested by these things (естественно, серьезно заинтересовались этими явлениями). They saw them from their own standpoint of course (они, конечно, видели = рассматривали их со своей точки зрения). “Considering the mass and temperature of the missile that was flung through our solar system into the sun (учитывая массу и температуру метательного снаряда, который был брошен через нашу солнечную систему в солнце),” one wrote (писал один), “it is astonishing what a little damage the earth, which it missed so narrowly, has sustained (поразительно, какой небольшой урон понесла земля, возле которой так близко он /снаряд/ прошел; to miss — промахнуться, не достичь цели). All the familiar continental markings and the masses of the seas remain intact (все привычные континентальные границы и массы морей остаются нетронутыми; to mark — отмечать, обозначать, размечать; ставить метки, вехи; очерчивать границы), and indeed the only difference seems to be a shrinkage of the white discoloration (и фактически единственным последствием: «одной разницей», кажется, является уменьшение белого пятна) (supposed to be frozen water (предполагается, что это замерзшая вода)) round either pole (вокруг обоих полюсов).” Which only shows how small the vastest of human catastrophes may seem, at a distance of a few million miles (что лишь демонстрирует, насколько небольшой может показаться крупнейшая из человеческих катастроф на расстоянии в несколько миллионов миль).

The Martian astronomers — for there are astronomers on Mars, although they are very different beings from men — were naturally profoundly interested by these things. They saw them from their own standpoint of course. “Considering the mass and temperature of the missile that was flung through our solar system into the sun,” one wrote, “it is astonishing what a little damage the earth, which it missed so narrowly, has sustained. All the familiar continental markings and the masses of the seas remain intact, and indeed the only difference seems to be a shrinkage of the white discoloration (supposed to be frozen water) round either pole.” Which only shows how small the vastest of human catastrophes may seem, at a distance of a few million miles.