Jack London «Love of life» (22/27)
@english_frankДжек Лондон «Любовь к жизни»
After he had drunk a quart of hot water (после того как он выпил кварту кипятка) the man found he was able to stand (мужчина понял, что он может стоять), and even to walk as well as a dying man might be supposed to walk (и даже идти, как должен был бы идти умирающий человек; to suppose — предполагать). Every minute or so he was compelled to rest (каждую минуту или около того ему приходилось отдыхать; to compel — заставлять, вынуждать, принуждать). His steps were feeble and uncertain (его шаги были немощными и неуверенными), just as the wolf's that trailed him were feeble and uncertain (в точности, как были немощными и неуверенными /шаги/ волка, который шел за ним по следу; to trail — протаптывать /тропинку/, прокладывать путь; идти по следу, выслеживать); and that night, when the shining sea was blotted out by blackness (и в ту ночь, когда сверкающее море было закрыто темнотой; blot — пятно; клякса; to blot out — вычеркивать; стирать; закрывать, скрывать, покрывать), he knew he was nearer to it by no more than four miles (он понял, что он ближе к нему не более, чем на четыре мили; to know — понимать, осознавать).
After he had drunk a quart of hot water the man found he was able to stand, and even to walk as well as a dying man might be supposed to walk. Every minute or so he was compelled to rest. His steps were feeble and uncertain, just as the wolf's that trailed him were feeble and uncertain; and that night, when the shining sea was blotted out by blackness, he knew he was nearer to it by no more than four miles.
Throughout the night he heard the cough of the sick wolf (на протяжении всей ночи он слышал кашель больного волка), and now and then the squawking of the caribou calves (и время от времени крики оленят; to squawk — вопить, пронзительно кричать). There was life all around him (повсюду вокруг него была жизнь), but it was strong life (но это была сильная жизнь), very much alive and well (очень бодрая и здоровая), and he knew the sick wolf clung to the sick man's trail in the hope (и он понял, что больной волк держался следа больного человека в надежде; to cling — цепляться; прилипать; крепко держаться /чего-либо/) that the man would die first (что человек умрет первым). In the morning, on opening his eyes (утром, открыв глаза), he beheld it regarding him with a wistful and hungry stare (он увидел его, глядящего на него томящимся и голодным взглядом). It stood crouched (он стоял, согнувшись), with tail between its legs (с хвостом между ног), like a miserable and woe-begone dog (как несчастная и печальная собака; woebegone — мрачный, горестный, печальный: «отягченный скорбью»; woe — горе, скорбь; бедствие). It shivered in the chill morning wind (он трясся на холодном утреннем ветру), and grinned dispiritedly (и уныло оскалился) when the man spoke to it in a voice (когда человек заговорил с ним голосом) that achieved no more than a hoarse whisper (который достиг = возвысился не более, чем до сиплого шепота; to achieve — добиваться, достигать).
Throughout the night he heard the cough of the sick wolf, and now and then the squawking of the caribou calves. There was life all around him, but it was strong life, very much alive and well, and he knew the sick wolf clung to the sick man's trail in the hope that the man would die first. In the morning, on opening his eyes, he beheld it regarding him with a wistful and hungry stare. It stood crouched, with tail between its legs, like a miserable and woe-begone dog. It shivered in the chill morning wind, and grinned dispiritedly when the man spoke to it in a voice that achieved no more than a hoarse whisper.